Я говорю только за себя. Когда я слышу этого человека и что он говорит, мне неинтересно, наигранно это или нет. Он может сам не считать себя искренним, но в моём мировосприятии он искренен. Он - человек, который может это и так говорить. Я окружён людьми, в том числе скверными, в том числе политиками, которых я не люблю, которые не могут это и так говорить. Я отвык. Для меня он и такие - нуждаются в смирительной рубашке. Но судя по последним дням, их много. Не пошить столько. Тех, кто может в мгновение ока перейти к разговору о радиоактивной пустыне. Сколько много? Не знаю. Сколько было активных нацистов в Германии до 33 года? Хватило. Против них ходили демонстранты с флагами и плакатами. Кстати, в большом проценте коммунисты, вот ведь ирония судьбы. Их потом убил одних Гитлер, других Сталин. Ходить с флагами против Гитлера оказалось пустым делом. На Гитлера с Майданом не попрёшь. А с чем попрёшь? Не знаю. Хотел бы знать.
Эта страна опасна. Очень опасна. Для своих жителей и для чужих. Это сознаёт сейчас трагически мало народу, сколько бы нам среди себя ни казалось, что нас много.
А вот вы представьте, что этот текст с этим выражением на этом экране вы слышите в девяностые, в эти уже как бы узаконенно и всеми признанно ужасные, голодные, объявленные прямо блокадными, девяностые. Вы ведь тогда не боялись, что полетят ракеты? Казалось, что с этим навсегда покончено в нашей части мира. Ну вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Вот вам и безопасность с комфортом, за которые уплачено свободой.
